Кронштадт, Ленинградская военно-морская база. Ни одного одинакового судна не найти.
В обсуждениях о том, насколько тщательно была разработана кораблестроительная политика ВМФ России, неизменно возникает тема финансов. Независимо от того, кто выступает оппонентом — будь то коррумпированный чиновник, причастный к нынешнему застою, или офицер, слишком рьяно защищающий «честь мундира», — аргумент, касающийся денежных средств, неизбежно будет использован.
«Откуда же появятся средства на то, что ты предлагаешь? Мы провели подсчёты, и они показали, что обойтись без кризиса не получится, выделенных средств недостаточно для поддержания боеготовности ВМФ». Именно такие доводы регулярно возникают.
Следует раз и навсегда опровергнуть их хотя бы из-за того, что они являются несостоятельными не только с точки зрения фактов, но и с логической стороны.
Да, финансирование военного кораблестроения было явно недостаточным. Да, и те средства, что выделялись, поступали с регулярными задержками. Да, сохранить имеющееся число кораблей в боеготовом состоянии оказалось невозможным. Всё так.
Дело заключается в другом – несмотря на всё перечисленное, средства на флот выделялись, пусть и в недостаточном объёме, и эти деньги были освоены. Их не просто предоставили, но и израсходовали. Вопрос в том, каким образом. Именно из ответа на этот вопрос вытекают все претензии.
Давайте изучим это более подробно.
Каковы были расходы флота на надводные корабли и какой результат был достигнут?
Для начала перечислим проекты боевых кораблей, которые были запущены в серию (вспомогательные суда и транспортные корабли сюда не включаем — сосредоточимся исключительно на боевых кораблях, причем на некоторых из них для лучшего понимания).
Итак, за последние пятнадцать лет Военно-морской флот создавал и вводил в эксплуатацию следующие боевые корабли:
— фрегаты проекта 11356 в количестве трёх единиц мы впоследствии исключим из дальнейшего обсуждения. Возведение этих судов для флота стало вынужденной мерой, и несмотря на все недостатки данного решения, они обеспечили наличие хотя бы некоторых сил на Черноморском флоте. Без них, по сути, в распоряжении ЧФ остались бы только два ходовых сторожевика, практически бесполезные безоружные суда проекта 22160 и немореходные ракетные канонерки проекта 21361. Следовало бы, конечно, уделить больше внимания противолодочным характеристикам этих фрегатов — сейчас они значительно уступают своим «предшественникам» — индийским фрегатам класса «Тальвар». Тем не менее, такие корабли все же предпочтительнее отсутствия вообще каких-либо;
— фрегаты проекта 22350, один уже передан, три находятся в процессе строительства, возможна закладка новых – без дополнительных объяснений, этот проект является спасательным для государства, несмотря на существующие недостатки. Обладает значительной боевой эффективностью;
— корветы проекта 20380 – введено в строй 6 кораблей, ещё 4 находятся на этапе строительства. Проект вызывает неоднозначные оценки: головной корпус оказался неудачным, после чего начались доработки. Тем не менее, последний корвет можно считать достаточно отработанным. Практически всё функционирует, как задумано, а некоторые системы работают просто идеально. Проект нуждается в определённой модернизации, после которой он превратится в весьма достойный боевой корабль. На данный момент гипотетически модернизированный проект 20380 — это единственный тип судна, который Россия способна массово закладывать и строить, а при устойчивом финансировании и повторных закладках в уже освоенных верфях можно повысить темпы строительства;
— корветы проекта 20385, один находится на испытаниях, второй строится. Этот корабль значительно мощнее, чем проект 20380, хотя и стоит дороже. По ударному вооружению он превосходит фрегат 11356. В области противолодочной борьбы на больших дальностях также выступает лучше, не говоря уже о ГАК. Проект вызывает некоторые споры и отличается высокой стоимостью, но при условии исправной работы может обладать значительной боевой эффективностью;
— «перекорвет-недофрегат» проекта 20386, один экземпляр находится в постройке. Уже нанёс значительный ущерб обороноспособности страны, и возможно, никогда не будет достроен. По крайней мере, в текущем виде (по неофициальной информации с высоких уровней, проект сейчас серьёзно пересматривается с целью сделать его выполнимым). О нём в целом всё сказано в двух предыдущих публикациях: «Строительство корветов проекта 20386 — ошибка» и «Корвет 20386: продолжение аферы».
— МРК проекта 21631 «Буян-М», построено 7 кораблей, ещё 5 находятся в процессе строительства. Проект вызывает неоднозначные впечатления. С одной стороны, концепция скрытно размещать носители крылатых ракет «Калибр» на внутренних водных артериях и прибрежных морских участках выглядит вполне оправданной. С другой — следовало бы учесть, что задачи ВМФ не ограничиваются лишь запуском ракет по стационарным объектам и применением 100-мм артиллерии. Эти суда лишены серьезных средств ПВО и ПЛО, поэтому даже самая устаревшая и малоэффективная подлодка способна потопить их в количестве, зависящем от имеющихся торпед. Встреча с вертолетом, оснащённым противокорабельными ракетами, для них также смертельна, о боях с современными надводными кораблями или полномасштабных воздушных атаках говорить и вовсе не приходится.
В языке простых людей мореходные качества судна оставляют желать лучшего. Кроме того, есть импортные детали, подпадающие под санкции. Главная проблема – прекращение действия ДРСМД со стороны США лишает его всякой смысловой нагрузки. Вскоре крылатые ракеты смогут устанавливаться на автомобильные платформы;
— МРК проекта 22800 «Каракурт»: один уже сдан, один проходит испытания, девять находятся в процессе строительства, семь заказаны, но еще не заложены. Это результат осознания того, что МРК проекта 21631 оказался, во-первых, неудачей в части своей главной энергетической установки и технических характеристик, а во-вторых, к тому же дорогостоящей неудачей (о стоимости будет сказано позже). В теории «Каракурт» значительно превосходит «Буян-М»: он лучше подходит для моря и обладает более разнообразным вооружением наступательного характера. Со третьего корпуса корабль должен оснащаться зенитно-ракетным комплексом «Панцирь-М». Хотя нельзя назвать его суперорудием, он однозначно лучше связки «Дуэт» и «Гибкий» на проекте 21631.
Основной серьёзный недостаток корабля – полное отсутствие средств защиты от подлодок. Однако в будущем есть шанс создать облегчённый вариант комплекса «Пакет-НК» и установить его на «Каракурты». С организационной стороны это будет сложно, но технически реализуемо. К тому же, он может стать пусковой платформой в рамках сетецентрического подхода, при котором ракеты комплекса будут запускать другие корабли, не оснащённые такими ракетами, но обладающие более продвинутыми РЛС для обнаружения целей.
Подобно «Буяну-М», корабль «Каракурт» представляет собой концептуальный тупик — после выхода США из ДРСМД его значение как носителя «Калибров» становится сомнительным. Однако его всё ещё можно применять в качестве «традиционного» малогабаритного ракетного корабля. Здесь появляется вторая проблема. ВМФ заключил контракт на эти суда, не убедившись в способности поставщика главной энергетической установки — ПАО «Звезда» — своевременно и в необходимом количестве изготовить дизельные двигатели. Недостаток вскрылся, но уже слишком поздно. Как выходить из сложившейся ситуации — остаётся неясным: «Звезда» не сможет обеспечить требуемое число дизелей, и это произойдет либо с большой задержкой, либо вообще никогда.
Читайте также Балтийский флот России разгромили без войны
В данный момент творческая мысль ВМФ метается от одного варианта спасения к другому: от запуска производства дизелей на Кингисеппском машиностроительном заводе, который к этому неподготовлен, до переработки проекта под газотурбинный двигатель, что значительно увеличит стоимость жизненного цикла. Из-за сомнительной значимости МРК в качестве носителя «Калибров» затраты на проект явно превышают выгоды;
— так называемые патрульные корабли проекта 22160, один уже передан флоту, один проходит испытания, четыре находятся в стадии строительства. О них сказано было всё, добавить нечего. Это совершенно бесполезный проект, лучше бы его не реализовывали. Результат возник из идей адмирала Чиркова и сомнительных связей с промышленными структурами того времени. Единственным итогом наличия этих кораблей в составе флота является то, что в мирное время они отвлекают личный состав, а в военное время именно этот личный состав быстро и бессмысленно погибнет. Других последствий появления этого технического курьёза нет.
На этом прервёмся. До встречи.
Всякий раз, когда звучит утверждение, что на флот не выделялось денег, стоит вспомнить этот перечень – он действительно заслуживал и заслуживает тех средств, которые уже были израсходованы и будут потрачены впредь.
Давайте приблизительно подсчитаем стоимость этой программы по строительству кораблей. Сделать это не так просто, поскольку её реализация происходила на протяжении длительного периода с высокой инфляцией. Например, 20380 в начале оценивался меньше чем в 7 миллиардов рублей, тогда как в ценах 2014 года его стоимость достигала 17 миллиардов.
Нам не требуется точно подсчитывать всё, важнее примерно представить (с допуском ошибки в 15-20 % вполне приемлемо), что можно было бы приобрести на эти деньги, если бы ими умело распорядились, а не так, как это произошло на самом деле. Поэтому мы приблизительно приведём цены к некоему общему уровню, например, к уровня 2014 года. Оценим порядок затрат, понимая, что в 2004 году цены были совершенно другими, а в 2020-м изменятся снова, но поскольку на них можно было бы и будет возможно купить «эквивалентный корабль», данный подход оказывается вполне оправданным, хотя и не абсолютно точным.
Итак.
Стоимость кораблей указана в наших условных единицах. При этом (ВАЖНЫЙ МОМЕНТ) мы не затрагиваем те корабли, которые оказались необходимыми и действительно полезными без альтернатив, а именно 11356 и 22350. Считаем, что средства на них потрачены обоснованно, и в дальнейшем они не будут учитываться — в дальнейшем станет понятно почему.
Проект 20380. Стоимость уже построенных составляет 102 миллиарда рублей, а находящихся в процессе строительства — 68. Следует отметить, что заказы 1007 и 1008, вероятно, значительно дороже даже по приведённым ценам, поскольку оснащены радиолокационным комплексом от проекта 20385, однако нам важен лишь порядок величин, и мы можем не учитывать этот момент, отметив при этом, что наши оценки на самом деле занижены.
Проект 20385. Автору не доводилось встречать оценок стоимости этих судов. В качестве приблизительной суммы возьмём 20 миллиардов с упомянутой ранее допустимой погрешностью — такая цифра вполне приемлема. Следовательно, 20 миллиардов присваиваем «Гремящему» и аналогичную сумму — строящемуся «Проворному».
Проект 20386. С этим кораблем пока не всё ясно. Его ещё не построили, и точная цена его создания никому не известна. По первоначальной оценке ПАО «Северная верфь» стоимость строительства составляла 29,6 миллиарда рублей на уровне цен 2016 года. Тем не менее, этот корабль является частью текущей опытно-конструкторской работы (ОКР), финансирование которой осуществляется через компанию-разработчика, то есть через ЦМКБ «Алмаз». Следовательно, речь о сумме в 29,6 миллиарда не идёт, и итоговые затраты на проект существенно превышают эту цифру. Насколько выше — неизвестно. По слухам, «Дерзкий» по стоимости приближается к 22350, что, скорее всего, преувеличение, но точно можно сказать, что расходы на этот корвет действительно очень значительные. Чтобы иметь примерную ориентировочную сумму, просто остановимся на 29 миллиардах, предположив, что эти средства уже израсходованы.
Проект 21631. В сентябре 2016 года Министерство обороны заключило с Зеленодольским заводом договор на постройку трёх таких судов общей стоимостью 27 миллиардов рублей. Таким образом, цена одного корабля по ценам 2016 года составляет 9 миллиардов рублей. Чтобы привести эту сумму к уровню 2014 года, необходимо скорректировать её с учётом инфляции, что даёт примерно 7,4 миллиарда рублей за единицу.
Следовательно, из указанных нами цен построенные суда оцениваются в 51,8 миллиарда, а находящиеся в строительстве — в 37 миллиардов.
Проект 22800. С этими судами многое остаётся неясным. Известно, что они заметно дешевле проекта 21631. Предположим, что в ценах 2014 года их стоимость составляла бы около 5 миллиардов рублей за один экземпляр. Тогда – два уже построенных обошлись бы в 10 миллиардов, девять находящихся в строительстве – в 45 миллиардов, а семь заключённых контрактов – примерно в 35 миллиардов.
Проект 22160. Точных сведений нет, однако появилась информация от источника с доступом к этим данным, который оценил стоимость каждого корабля примерно в 6 миллиардов рублей, не уточняя, к какому году относится эта сумма. Предположим, что речь идёт о 2014 году — моменте начала закладки этих судов. Тогда уже построенные корабли стоили около 12 миллиардов, а находящиеся в строительстве — ещё порядка 24 миллиардов рублей.
В итоге общая стоимость всей указанной кораблестроительной программы составляет: уже построенные суда — 237,6 млрд рублей, находящиеся в процессе строительства (как на поздних, так и на ранних стадиях) — 268,6 млрд, а также недавно заказанные, но ещё не заложенные «Каракурты» — 35 млрд рублей. Сколько средств из стоимости строящихся кораблей фактически израсходовано? Точно сказать сложно, но возьмём, к примеру, половину.
После этого все полученные числа делим на две категории: уже израсходованные государством – 371,9, и сумма, которую государство намерено потратить – 169,45.
Общая сумма составляет 541,35 миллиарда. Ладно, пусть будет 540 миллиардов. Если кто-то располагает более точными данными, он может их использовать для повторения.
Давайте теперь совершим мысленный эксперимент.
Рассмотрим некую условную боевую единицу — например, гипотетический боевой корабль. Пусть его стоимость будет значительно выше 20380, скажем, около трёх миллиардов, и при этом он будет примерно на такой же процент более эффективен. Представим, что это крупный корвет по габаритам 20380 с сопоставимой ГЭУ, вооружённый пушкой, УКСК, ЗРК «Штиль» и стандартными радиоэлектронными и радиотехническими системами. Возможно, с ангаром, а может и без него — в данном случае не будем углубляться в подробности. Каждый сможет самостоятельно представить себе, каким он видит этот корабль — рабочей лошадкой ВМФ, исходя из своей концепции применения.
Читайте также Российский флот меняет курс: с Сирии на Ливию
За 540 млрд рублей можно было бы приобрести 27 боевых кораблей условно по 20 млрд за каждый; учитывая скорость расходования бюджета, 12 кораблей уже были бы готовы, а оставшиеся 15 находились бы на различных этапах строительства либо ожидали своей очереди на закладку.
И вот последний вопрос: что окажется сильнее – 27 корветов с адекватным вооружением (например, 100-мм пушкой, 16 ЗУР и 8 ПКР) или группа кораблей 22160 и 21361 с разной мореходностью и скоростью, которые не могут эффективно действовать совместно, дополненная немногими крупными корветами, всё равно уступающими нашему условному судну? Что окажется полезнее – «Каракурты» или суда с аналогичными УКСК и, возможно, тем же «Панцирем», но при этом наделённые возможностями борьбы с подлодками?
Ответы лежат на поверхности. К тому же, если бы не было большого количества ОКР, связанных со всеми перечисленными проектами и включённых в их стоимость, можно было бы на эти средства дополнительно собрать ещё три «условных» и получить… пять полных бригад кораблей БМЗ к 2021-2022 годам! За те же деньги! При этом если бы стоимость наших кораблей составляла 20 миллиардов. А они могли бы стоить и 15, в зависимости от конструкции и технических характеристик. Тогда бы получилось шесть бригад.
Разумеется, всё это носит приблизительный характер, однако даже если использовать максимально точные данные, приведённые к одинаковому уровню инфляции, результат всё равно не изменится.
Кроме того, это лишь надводная часть айсберга. Простой пример — ядерная торпеда «Посейдон». По мнению автора, бюджет проекта уже достиг примерно двух миллиардов долларов США — и это несмотря на то, что ни одной полноценной торпеды пока не существует. Когда (и если) она появится, её эффективность вызовет серьёзные сомнения, о чём неоднократно высказывались эксперты по морскому подводному оружию с богатым опытом службы в ВМФ. Однако даже если не учитывать затраты на проект, некоторые вещи остаются неизменными.
Строительство носителя данного оружия – АПЛ «Хабаровск» – предположительно обойдётся стране в 70-90 миллиардов рублей. Одна подводная лодка, которая не может использовать ни крылатые, ни баллистические ракеты и практически неэффективна в торпедных боях, – не слишком ли это дорого в текущих условиях? Стоимость одной такой лодки сравнима с четырьмя боевыми кораблями по 20 миллиардов рублей, а по боезапасу она может соответствовать целой бригаде. При этом эти средства уже вложены.
А как насчёт танкеров по завышенным ценам? Целые группы катеров связи, которые на деле представляют собой VIP-яхты для адмиралов? А регулярные заявления чиновников о создании экранопланов? Сколько же стоит эта разработка? А сверхдорогая перестройка (язык не поворачивается назвать ЭТО модернизацией) ТАКР «Адмирал Нахимов»? Может, было бы разумнее провести более простую и недорогую модернизацию? И главный военно-морской парад, затраты на который даже трудно представить?
Правда, денег нет?
Утверждение, что проблемы ВМФ связаны исключительно с недофинансированием, является неверным. Конечно, недофинансирование существует, отрицать это было бы нелепо, и оно серьёзно сужает возможности обновления корабельного парка. Однако основная сложность кроется не в этом, а в том, что ВМФ фактически распыляет те средства, которые всё же выделяются на кораблестроительные проекты, попросту выбрасывая их впустую.
Почему это оказалось возможным? Причин множество:
- Деспотизм и волюнтаризм командиров (например, решение В. Чиркова по 22160 и метод согласования И. Захаровым проекта 20386), которые принимают решения под воздействием импульсивных порывов.
- Коррупция, дающая возможность нечестным офицерам продвигать явно сомнительные проекты в обмен на маленькую долю.
- Неграмотность высшего военно-политического руководства, не позволяющая полноценно разбираться в подобных вопросах и корректировать неадекватных исполнителей.
- Саботаж иностранных влияний, тесно связанных с данной темой, а также неспособность ФСБ выявить и обезвредить всех таких агентов.
- Привычно сильное влияние оборонно-промышленного комплекса на военных и возможность руководителей промышленности навязывать решения, выгодные именно им (бесконечное освоение бюджетов на ОКР — ясный пример), а не стране и флоту.
Все перечисленные трудности являются следствием одной основной проблемы. В нашей стране, как среди общества, так и у представителей власти, отсутствует ясное представление о предназначении военно-морского флота. В лучшем варианте можно наблюдать лишь интуитивную веру в то, что флот пригодится для каких-то целей, как это случилось у американцев. Рассуждений о том, что именно флот способен предоставить, а что — нет, не ведётся вовсе.
В самом неблагоприятном варианте возникнет полное непонимание природы современных угроз для государства, а также того, какими ресурсами и методами необходимо с ними бороться и в каком формате. Между тем, программы по строительству кораблей напрямую зависят от задач ВМФ, которые, в свою очередь, должны формироваться на основе реальных угроз и политических целей страны на международной арене.
У нас эта система не функционирует, и вместо разумной и тщательно продуманной стратегии развития военно-морского флота, предполагающей наличие пусть и не очень крупных, но сбалансированных и полностью боеспособных сил, мы имеем хаос и неразбериху, постоянные переключения с одного проекта на другой и бесконечное освоение бюджетных средств жадными руководителями судостроительной отрасли. В итоге вместо хоть какого-то флота страна получает набор непонятных кораблей, созданных для неясных целей, неспособных действовать коллективно и в основном не представляющих угрозы потенциальным противникам.
И в роли устрашения на самой верхушке стопки – изображения и мультфильмы с ядерной мегаторпедой, очевидно, самые дорогие в мире.
При тех же затратах.
Похоже, что всё это вовсе не намерено скоро завершиться.
/Александр Тимохин, topwar.ru/
